3401 Цветаева М. И. Два исхода
1 Со мной в ночи шептались тени, Ко мне ласкались кольца дыма,
Для поиска произведения воспользуйтесь поиском или используйте алфавитный указатель для выбора автора.
1 Со мной в ночи шептались тени, Ко мне ласкались кольца дыма,
Из облаков кивающие перья. Как передать твое высокомерье, – Георгий! – Ставленник небесных сил!
I. На Испанию родную Призвал мавра Юлиан.
Весна наводит сон. Уснем. Хоть врозь, а все ж сдается: все́ Разрозненности сводит сон. Авось увидимся во сне.
Маленький домашний дух, Мой домашний гений! Вот она, разлука двух Сродных вдохновений!
О, дева всех румянее Среди зеленых гор – Германия! Германия!
Существования котловиною Сдавленная, в столбняке глушизн, Погребенная заживо под лавиною Дней – как каторгу избываю жизнь.
Короткие крылья волос я помню, Метущиеся между звезд. – Я помню Короткие крылья Под звездною пылью,
Не ищи цветов весенних Под обвалами сугроба, Не ищи любви в том сердце, Где отчаянье и злоба,
Сестрам Тургеневым У них глаза одни и те же И те же голоса.
Дитя разгула и разлуки, Ко всем протягиваю руки. Тяну, ресницами плеща,
Вы мне однажды говорили, Что не привыкли в свете жить: Не спорю в этом; — но не вы ли Себя заставили любить?
Отощав в густых лесах, Вышел волк на снежный шлях, И зубами волк – Щелк!
Есть рифмы в мире сём: Разъединишь – и дрогнет. Гомер, ты был слепцом. Ночь – на буграх надбровных.
Два ангела, два белых брата, На белых вспененных конях! Горят серебряные латы На всех моих грядущих днях.
Beware, my Lord, of jealousy. W. Shakespeare. Othello I
Но больнее всего, о, памятней И граната и хрусталя – Всего более сердце ранят мне Эти – маленькие! – поля
А плакала я уже бабьей Слезой – солонейшей солью. Как та – на лужочке – с граблей – Как эта – с серпочком – в поле.
Скороговоркой – ручья водой Бьющей: – Любимый! больной! родной! Речитативом – тоски протяжней:
<1> В синее небо ширя глаза – Как восклицаешь: – Будет гроза!
Сдвинь плотно, память, жалюзи! Миг, стань как даль! как мир - уют! Вот - майский день; над Жювизи Бипланы первые планируют.
Человека защищать не надо Перед Богом, Бога – от него. Человек заслуживает ада. Но и сада
Нет смерти здесь; и сердце вторит нет; Для смерти слишком весел этот свет. И не твоим глазам творец судил Гореть, играть для тленья и могил...
Всё круче, всё круче Заламывать руки! Меж нами не версты Земные, – разлуки
Когда б писать ты начал с дуру, Тогда б наверно ты пролез Сквозь нашу тесную цензуру, Как внидишь в царствие небес.
– Барышня, прекрасней нету, Цвет сирени с розы цветом, Вам по нраву ли сосед? Розы цвет, сирени цвет.
Прощайте, папочка! Позвольте вас назвать Так, как в года былые вас мы звали. Кто знает, свидимся ль когда-нибудь опять И будет ли свиданье без печали?
Много тобой пройдено Русских дорог глухих. Ныне же вся родина Причащается тайн твоих.
Уж часы – который час? – Прозвенели. Впадины огромных глаз, Платья струйчатый атлас…
При жизни Вы его любили, И в верности клялись навек, Несите же венки из лилий На свежий снег.
Новый Год. Ворох роз. Старый лорд в богатой раме. Ты мне ленточку принес? Дэзи стала знатной дамой.
Доныне о бедных детях Есть толк у подводных трав. Друг к другу рвались напрасно: Их рознил морской рукав.
Когда ты холодно внимаешь Рассказам горести чужой И недоверчиво качаешь Своей головкой молодой,
Вкрадчивостию волос: В гладь и в лоск Оторопию продольной –
Чтоб высказать тебе… да нет, в ряды И в рифмы сдавленные… Сердце – шире! Боюсь, что мало для такой беды Всего Расина и всего Шекспира!
Твои руки черны от загару, Твои ногти светлее стекла… – Сигарера! Скрути мне сигару, Чтобы дымом любовь изошла.
Необычайная она! Сверх сил! Не обвиняй меня пока! Забыл! Благословенна ты! Велел сказать – Благословенна ты! А дальше гладь
К чему холодные сомненья? Я верю: здесь был грозный храм, Где крови жаждущим богам Дымились жертвоприношенья;
Наш друг Фита, Кутейкин в эполетах, Бормочит нам растянутый псалом: Поэт Фита, не становись фертом! Дьячок Фита, ты Ижица в поэтах!
За умноженьем – черепаха, Зато чертенок за игрой, Мой первый рыцарь был без страха, Не без упрека, но герой!
Солнце – одно, а шагает по всем городам. Солнце – мое. Я его никому не отдам. Ни на час, ни на луч, ни на взгляд. – Никому. – Никогда.
3 (Сон Разина)
Лициний, зришь ли ты: на быстрой колеснице, Венчанный лаврами, в блестящей багрянице, Спесиво развалясь, Ветулий молодой В толпу народную летит по мостовой?
Милый друг, ушедший дальше, чем за море! Вот Вам розы – протянитесь на них. Милый друг, унесший самое, самое Дорогое из сокровищ земных.
Руки даны мне – протягивать каждому обе, Не удержать ни одной, губы – давать имена, Очи – не видеть, высокие брови над ними – Нежно дивиться любви и – нежней – нелюбви.
Ввечеру выходят семьи. Опускаются на скамьи. Из харчевни – пар кофейный. Господин клянется даме.
В полнолунье кони фыркали, К девушкам ходил цыган. В полнолунье в красной кирке Сам собою заиграл орган.
О дева-роза, я в оковах; Но не стыжусь твоих оков: Так соловей в кустах лавровых, Пернатый царь лесных певцов,
По набережным, где седые деревья По следу Офелий… (Она ожерелья Сняла, – не наряженной же умирать!) Но все же
«Car tout n’est que rêve, ò ma soeur!» [*] Им ночью те же страны снились, Их тайно мучил тот же смех,
На этой странице представлен рейтинг стихотворений, основанный на автоматическом анализе данных из некоторых социальных сетей. В этом анализе учитываются многие параметры, такие как количество посещений этих ресурсов, отзывы читателей, упоминания стихотворений в социальных сетях и многое другое.