Чуковский К. И. Радость
Рады, рады, рады Светлые берёзы, И на них от радости Вырастают розы.
Для поиска произведения воспользуйтесь поиском или используйте алфавитный указатель для выбора автора.
Рады, рады, рады Светлые берёзы, И на них от радости Вырастают розы.
Ходит наша бабушка, палочкой стуча, Говорю я бабушке: «Позову врача, От его лекарства станешь ты здорова, Будет чуть-чуть горько, что же тут такого.
Мы с приятелем вдвоем Замечательно живем! Мы такие с ним друзья — Куда он,
Был у майора Деева Товарищ — майор Петров, Дружили еще с гражданской, Еще с двадцатых годов.
1. Метель ревет, как седой исполин, Вторые сутки не утихая,
Мы целое утро Возились с ростками, Мы их посадили
- Ах ты, девочка чумазая, где ты руки так измазала? Чёрные ладошки; на локтях - дорожки.
Февраль. Достать чернил и плакать! Писать о феврале навзрыд, Пока грохочущая слякоть Весною черною горит.
Дорогая передача! Во субботу, чуть не плача, Вся Канатчикова дача К телевизору рвалась.
Средь оплывших свечей и вечерних молитв, Средь военных трофеев и мирных костров Жили книжные дети, не знавшие битв, Изнывая от мелких своих катастроф.
Мой черный человек в костюме сером!.. Он был министром, домуправом, офицером, Как злобный клоун он менял личины И бил под дых, внезапно, без причины.
Кто создан из камня, кто создан из глины,- А я серебрюсь и сверкаю! Мне дело — измена, мне имя — Марина, Я — бренная пена морская.
Тоска по родине! Давно Разоблаченная морока! Мне совершенно все равно — Где совершенно одинокой
Солнце по небу гуляло И за тучу забежало, Глянул заинька в окно, Стало заиньке темно.
Снежок порхает, кружится, На улице бело. И превратились лужицы В холодное стекло.
Пела ночью мышка в норке: — Спи, мышонок, замолчи! Дам тебе я хлебной корки И огарочек свечи.
У сильного всегда бессильный виноват: Тому в Истории мы тьму примеров слышим, Но мы Истории не пишем; А вот о том как в Баснях говорят.
Шепот, робкое дыханье, Трели соловья, Серебро и колыханье Сонного ручья,
Слава тебе, безысходная боль! Умер вчера сероглазый король. Вечер осенний был душен и ал,
Мне ни к чему одические рати И прелесть элегических затей. По мне, в стихах все быть должно некстати, Не так, как у людей.
Били копыта. Пели будто: — Гриб. Грабь.
Через час отсюда в чистый переулок вытечет по человеку ваш обрюзгший жир, а я вам открыл столько стихов шкатулок, я — бесценных слов мот и транжир.
1 Река раскинулась. Течет, грустит лениво И моет берега.
О, весна без конца и без краю - Без конца и без краю мечта! Узнаю тебя, жизнь! Принимаю! И приветствую звоном щита!
1 Черный вечер. Белый снег.
Гражданин (входит) Опять один, опять суров, Лежит - и ничего не пишет.
Пускай нам говорит изменчивая мода, Что тема старая "страдания народа" И что поэзия забыть ее должна. Не верьте, юноши! не стареет она.
Вот парадный подъезд. По торжественным дням, Одержимый холопским недугом, Целый город с каким-то испугом Подъезжает к заветным дверям;
Я помню, любимая, помню Сиянье твоих волос. Не радостно и не легко мне Покинуть тебя привелось.
Не каждый умеет петь, Не каждому дано яблоком Падать к чужим ногам.
Дождик мокрыми метлами чистит Ивняковый помет по лугам. Плюйся, ветер, охапками листьев,— Я такой же, как ты, хулиган.
Жил-был поп, Толоконный лоб. Пошел поп по базару Посмотреть кой-какого товару.
Любви, надежды, тихой славы Недолго нежил нас обман, Исчезли юные забавы, Как сон, как утренний туман;
Предисловие Происшествие, описанное в сей повести, основано на истине. Подробности наводнения заимствованы из тогдашних журналов. Любопытные могут справиться с известием, составленным В. Н. Берхом.
Негде, в тридевятом царстве, В тридесятом государстве, Жил-был славный царь Дадон. С молоду был грозен он
Сказка для театра (По мотивам русского фольклора) Скоморох-потешник
Как ныне сбирается вещий Олег Отмстить неразумным хозарам, Их селы и нивы за буйный набег Обрек он мечам и пожарам;
Духовной жаждою томим, В пустыне мрачной я влачился, — И шестикрылый серафим На перепутье мне явился.
Я не люблю тебя — страстей И мук умчался прежний сон, Но образ твой в душе моей Всё жив, хотя бессилен он,
Я вас люблю, — хоть я бешусь, Хоть это труд и стыд напрасный, И в этой глупости несчастной У ваших ног я признаюсь!
Вошла ты, резкая, как «нате!», муча перчатки замш, сказала:
Кто я? Что я? Только лишь мечтатель, Перстень счастья ищущий во мгле, Эту жизнь живу я словно кстати, Заодно с другими на земле.
Она сказала: «Он уже уснул!»,- задернув полог над кроваткой сына, и верхний свет неловко погасила, и, съежившись, халат упал на стул.
Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины, Как шли бесконечные, злые дожди, Как кринки несли нам усталые женщины, Прижав, как детей, от дождя их к груди,
Мне грустно на тебя смотреть, Какая боль, какая жалость! Знать, только ивовая медь Нам в сентябре с тобой осталась.
Одни называют ее чудачкой И пальцем на лоб - за спиной, тайком. Другие - принцессою и гордячкой, А третьи просто синим чулком.
Все начинается с любви… Твердят: «Вначале было
Вам, проживающим за оргией оргию, имеющим ванную и теплый клозет! Как вам не стыдно о представленных к Георгию вычитывать из столбцов газет?!
О, как убийственно мы любим, Как в буйной слепости страстей Мы то всего вернее губим, Что сердцу нашему милей!
Мне говорят: нету такой любви. Мне говорят: как все,
На этой странице представлены последние добавления стихотворений в нашу базу данных.