3001 Пушкин А. С. На Александра I
Воспитанный под барабаном, Наш царь лихим был капитаном: Под Австерлицем он бежал, В двенадцатом году дрожал,
Для поиска произведения воспользуйтесь поиском или используйте алфавитный указатель для выбора автора.
Воспитанный под барабаном, Наш царь лихим был капитаном: Под Австерлицем он бежал, В двенадцатом году дрожал,
Семейственной любви и нежной дружбы ради Хвалю тебя, сестра! не спереди, а сзади. Variantes en l'honneur de m-lle NN.
Мне белый день чернее ночи, – Ушла любимая с другим! Мне думалось, что я – любим! Увы, увы, увы, увы!
Ты обещал о романтизме, О сем парнасском афеизме, Потолковать еще со мной, Полтавских муз поведать тайны,
На пушок девичий, нежный – Смерть серебряным загаром. Тайная любовь промежду Рукописью – и пожаром.
Я пришел к тебе за хлебом За святым насущным. Точно в самое я небо – Не под кровлю впущен!
Не краской, не кистью! Свет – царство его, ибо сед. Ложь – красные листья: Здесь свет, попирающий цвет.
Никому не отмстила и не отмщу – Одному не простила и не прощу С дня как очи раскрыла – по гроб дубов Ничего не спустила – и видит Бог
Сказать: верна, Прибавить: очень, А завтра: ты мне не танцор, – Нет, чем таким цвести цветочком, –
В сиянии и в радостном покое, У трона вечного творца, С улыбкой он глядит в изгнание земное, Благословляет мать и молит за отца.
Поступью сановнически-гордой Прохожу сквозь строй простонародья. На груди – ценою в три угодья – Господом пожалованный орден.
Не умрешь, народ! Бог тебя хранит! Сердцем дал – гранат, Грудью дал – гранит.
В искусстве рифм уловок тьма, Но тайна тайн, поверь, не в этом: От сердца пой — не от ума, Безумцем будь, но будь поэтом!
Белая гвардия, путь твой высок: Черному дулу – грудь и висок. Божье да белое твое дело:
А любовь? Для подпаска В руки бьющего снизу. Трехсекундная встряска На горах Парадиза.
С.Э. Сижу без света, и без хлеба, И без воды.
Руки заживо скрещены, А помру без причастья. Вдоль души моей – трещина. Мое дело – пропащее.
Где-то маятник качался, голоса звучали пьяно. Преимущество мадеры я доказывал с трудом. Вдруг заметил я, как в пляске закружилися стаканы, Вызывающе сверкая ослепительным стеклом.
Крутогорьями глаголь, Колокольнями трезвонь: Место дольнее – юдоль, Место дольнее – ладонь.
Змея оправдана звездой, Застенчивая низость – небом. Топь – водопадом, камень – хлебом. Чернь – Марсельезой, царь – бедой.
Одна половинка окна растворилась. Одна половинка души показалась. Давай-ка откроем – и ту половинку, И ту половинку окна!
Грудь женская! Души застывший вздох, – Суть женская! Волна, всегда врасплох Застигнутая – и всегда врасплох Вас застигающая – видит Бог!
Час, когда вверху цари И дары друг к другу едут. (Час, когда иду с горы): Горы начинают ведать.
На́ тебе, ласковый мой, лохмотья, Бывшие некогда нежной плотью. Всю истрепала, изорвала, – Только осталось что два крыла.
2 А над Волгой – ночь, А над Волгой – сон.
Был мне подан с высоких небес Меч серебряный – воинский крест. Был мне с неба пасхальный тропарь:
И скажешь ты: Не та ль, Не ты, Что сквозь персты:
Потусторонним Залом царей. – А непреклонный Мраморный сей?
Со мной не надо говорить, Вот губы: дайте пить. Вот волосы мои: погладь. Вот руки: можно целовать.
Люди спят и видят сны. Стынет водная пустыня. Все у Господа – сыны, Человеку надо – сына.
Преодоленье Косности русской – Пушкинский гений? Пушкинский мускул
Я сам в себе уверен, Я умник из глупцов, Я маленькой Каверин, Лицейской Молоствов.
Милый друг, ушедший дальше, чем за море! Вот Вам розы – протянитесь на них. Милый друг, унесший самое, самое Дорогое из сокровищ земных.
…«есть встречи случайные»… Из дорогого письма. Гаснул вечер, как мы умиленный
Барабанщик! Бедный мальчик! Вправо-влево не гляди! Проходи перед народом С Божьим громом на груди.
Спят, не разнимая рук, С братом – брат, С другом – друг. Вместе, на одной постели.
В мире, ревущем: – Слава грядущим! Что́ во мне шепчет: – Слава прошедшим!
Маска – музыка… А третье Что любимое? – Не скажет. И я тоже не скажу.
Ты говоришь о Данта роке злобном И о Мицкевича любившей мгле. Как можешь говорить ты о подобном Мне – горестнейшему на всей земле!
И падает шелковый пояс К ногам его – райской змеей… А мне говорят – успокоюсь Когда-нибудь, там, под землей.
On peut très bien, mademoiselle, Vous prendre pour une maquerelle, Ou pour une vieille guenon, Mais pour une grâce, – oh, mon Dieu, non.
Конь – хром, Меч – ржав. Кто – сей? Вождь толп.
– Мама, долго ль? Мама, скоро ль? Мама, время Замуж – мне!
А уж так: ни о чем! Не плечом – не бочком, Не толчком-локотком, – Говорком, говорком.
От стрел и от чар, От гнезд и от нор, Богиня Иштар, Храни мой шатер:
Беглецы? – Вестовые? Отзовись, коль живые! Чернецы верховые, В чащах Бога узрев?
Голоса с их игрой сулящей, Взгляды яростной черноты, Опаленные и палящие Роковые рты –
– Годы твои – гора, Время твое – <царей.> Дура! любить – стара. – Други! любовь – старей:
Проще и проще Пишется, дышится. Зорче и зорче Видится, слышится.
К чему холодные сомненья? Я верю: здесь был грозный храм, Где крови жаждущим богам Дымились жертвоприношенья;
На этой странице представлен рейтинг стихотворений, основанный на автоматическом анализе данных из некоторых социальных сетей. В этом анализе учитываются многие параметры, такие как количество посещений этих ресурсов, отзывы читателей, упоминания стихотворений в социальных сетях и многое другое.
Этот сайт создаётся с любовью и вдохновением, без рекламных баннеров и внешнего финансирования. Ваше пожертвование поможет покрыть расходы на хостинг, техническую поддержку и дальнейшее развитие проекта.
Спасибо за вашу поддержку!