2351 Цветаева М. И. Новогодняя (вторая)
С. Э. Тот – вздохом взлелеянный, Те – жестоки и смуглы.
Для поиска произведения воспользуйтесь поиском или используйте алфавитный указатель для выбора автора.
С. Э. Тот – вздохом взлелеянный, Те – жестоки и смуглы.
Благословен твой подвиг новый, Твой путь на север наш суровый, Где кратко царствует весна, [Но где Гафиза и Саади]
Хотя стишки на именины Натальи, Софьи, Катерины Уже не в моде, может быть: Но я, ваш обожатель верный,
Придет ужасный [час]… твои небесны очи Покроются, мой друг, туманом вечной ночи, Молчанье вечное твои сомкнет уста, Ты навсегда сойдешь в те мрачные места,
За Netty сердцем я летаю В Твери, в Москве — И
Я герой!.. Припеваючи жить И шампанское пить, Завираться!
Кристал, поэтом обновленный Укрась мой мирный уголок, Залог поэзии священной И дружбы сладостный залог.
Се самый Дельвиг тот, что нам всегда твердил, Что, коль судьбой ему даны б Нерон и Тит, То не в Нерона меч, но в Тита сей вонзил — Нерон же без него правдиву смерть узрит.
Раззевавшись от обедни, К К<атакази> еду в дом. Что за греческие бредни, Что за греческой содом!
Моей наследницей полноправной будь, Живи в моем дому, пой песнь, что я сложила Как медленно еще скудеет сила, Как хочет воздуха замученная грудь.
Твое соседство нам опасно, Хоть мило, м<ожет> б<ыть>, оно [Так утверждаю не <напрасно>] [И доказать не <мудрено>].
Не многие умы от благ прямых и прочных Зло могут отличить… [рассудок] редко нам [Внушает] .........
Как жениться задумал царский арап, Меж боярынь арап похаживает, На боярышен арап поглядывает. Что выбрал арап себе сударушку,
О боги мирные полей, дубров и гор, Мой Аполлон ваш любит разговор, Меж вами я нашел и Музу молодую, Подругу дней моих невинную, простую,
Тадарашка в вас влюблен И дляваших ножек, Говорят, заводит он Род каких-то дрожек.
Добровольчество – это добрая воля к смерти… (Попытка толкования) И марш вперед уже,
Прорицаниями рокоча, Нераскаянного скрипача Piccicata’ми… Разрывом бус! Паганиниевскими «добьюсь!»
Я забыла, что сердце в вас – только ночник, Не звезда! Я забыла об этом! Что поэзия ваша из книг И из зависти – критика. Ранний старик,
Тихонько Рукой осторожной и тонкой Распутаю путы: Ручонки – и ржанью
Ветхозаветная тишина, Сирой полыни крестик. Похоронили поэта на Самом высоком месте.
Quasi una fantasia. [*] Нежные ласки тебе уготованы Добрых сестричек.
Доныне о бедных детях Есть толк у подводных трав. Друг к другу рвались напрасно: Их рознил морской рукав.
«День – для работы, вечер – для беседы, а ночью нужно спать». Нет, легче жизнь отдать, чем час Сего блаженного тумана!
Был час чудотворен и полн, Как древние были. Я помню – бок ó бок – на холм, Я помню – всходили…
И недоверчиво и жадно Смотрю я на твои цветы. Кто, строгий стоик, примет хладно Привет харит и красоты?
Завораживающая! Крест На́ крест складывающая руки! Разочарование! Не крест Ты – а страсть, как смерть и как разлука.
Тургенев, верный покровитель Попов, евреев и скопцов, Но слишком счастливый гонитель И езуитов, и глупцов,
Ищи себе доверчивых подруг, Не выправивших чуда на число. Я знаю, что Венера – дело рук, Ремесленник – и знаю ремесло.
Не два волка в овраге грызутся, Отец с сыном в пещере бранятся. Старый Петро сына укоряет: "Бунтовщик ты, злодей проклятый!
Вы родились певцом и пажем. Я – с золотом в кудрях. Мы – молоды, и мы еще расскажем О королях.
Пахнет ладаном воздух. Дождь был и прошел. Из зияющих пастей домов – Громовыми руладами рвется рояль, Разрывая июньскую ночь.
За девками доглядывать, не скис ли в жбане квас, оладьи не остыли ль, Да перстни пересчитывать, анис Всыпая в узкогорлые бутыли.
Черные стены С подножием пены Это – Святая Елена.
Божественно и безоглядно Растет прибой Не губы, жмущиеся жадно К руке чужой –
Молодой колоколенкой Ты любуешься – в воздухе. Голосок у ней тоненький, В ясном куполе – звездочки.
Да, я тебя уже ревную, Такою ревностью, такой! Да, я тебя уже волную Своей тоской.
1 Мимо иди! Это великая милость.
Только в очи мы взглянули – без остатка, Только голос наш до вопля вознесен – Как на горло нам – железная перчатка Опускается – по имени – закон.
Чья мысль восторгом угадала, Постигла тайну красоты? Чья кисть, о небо, означала Сии небесные черты?
Сестрам Тургеневым У них глаза одни и те же И те же голоса.
(Отрывок) Я помню бал. Горели ярко свечи, И группы пестрые мелькали предо мной.
Наворковала, Наворожила. Слева-направо В путь проводила.
Надобно смело признаться, Лира! Мы тяготели к великим мира: Мачтам, знаменам, церквам, царям, Бардам, героям, орлам и старцам,
Айме́к-гуару́зим – долина роз. Еврейка – испанский гранд. И ты, семилетний, очами врос В истрепанный фолиант.
Та, что без виде́ния спала – Вздрогнула и встала. В строгой постепенности псалма, Зрительною ска́лой –
«Кто, рыцарь ли знатный иль латник простой, В ту бездну прыгнет с вышины? Бросаю мой кубок туда золотой: Кто сыщет во тьме глубины
Ростком серебряным Рванулся ввысь. Чтоб не узрел его Зевес –
Наконец-то встретила Надобного – мне: У кого-то смертная Надоба – во мне.
Сказавший всем страстям: прости – Прости и ты. Обиды наглоталась всласть. Как хлещущий библейский стих,
Темнейшее из ночных Мест: мост. – Устами в уста! Неужели ж нам свой крест Тащить в дурные места,
На этой странице представлен рейтинг стихотворений, основанный на автоматическом анализе данных из некоторых социальных сетей. В этом анализе учитываются многие параметры, такие как количество посещений этих ресурсов, отзывы читателей, упоминания стихотворений в социальных сетях и многое другое.
Этот сайт создаётся с любовью и вдохновением, без рекламных баннеров и внешнего финансирования. Ваше пожертвование поможет покрыть расходы на хостинг, техническую поддержку и дальнейшее развитие проекта.
Спасибо за вашу поддержку!