951 Лермонтов М. Ю. Договор
Пускай толпа клеймит презреньем Наш неразгаданный союз, Пускай людским предубежденьем Ты лишена семейных уз.
Для поиска произведения воспользуйтесь поиском или используйте алфавитный указатель для выбора автора.
Пускай толпа клеймит презреньем Наш неразгаданный союз, Пускай людским предубежденьем Ты лишена семейных уз.
Над морем красавица-дева сидит; И, к другу ласкаяся, так говорит: «Достань ожерелье, спустися на дно;
И опять в полусвете ночном Средь веревок, натянутых туго, На доске этой шаткой вдвоем, Мы стоим и бросаем друг друга.
Не тем, Господь, могуч, непостижим Ты пред моим мятущимся сознаньем, Что в звёздный день твой светлый серафим Громадный шар зажёг над мирозданьем
Когда так радостно, так нежно Глядела ты в глаза мои И лобызал я безмятежно Ресницы длинные твои;
Стихи растут, как звёзды и как розы, Как красота — ненужная в семье. А на венцы и на апофеозы — Один ответ: — Откуда мне сие́?
Легкомыслие! — Милый грех, Милый спутник и враг мой милый! Ты в глаза мои вбрызнул смех, И мазурку мне вбрызнул в жилы.
Беру твою руку и долго смотрю на нее, Ты в сладкой истоме глаза поднимаешь несмело: Вот в этой руке — все твое бытие, Я всю тебя чувствую — душу и тело.
Муза-сестра заглянула в лицо, Взгляд ее ясен и ярок. И отняла золотое кольцо, Первый весенний подарок.
Шиpока стpана моя pодная, Много в ней лесов полей и pек. Я дpугой такой стpаны не знаю, Где так вольно дышит человек.
Не дождаться мне, видно, свободы, А тюремные дни будто годы, И окно высоко́ над землёй, И у двери стоит часовой!
Утро девушки Сон меня сегодня не разнежил, Я проснулась рано поутру
Ты ушел в наряд, и сразу стало Как-то очень грустно без тебя. Ну, а ты взгрустнешь ли так о друге, Коль наступит очередь моя?
Он был красив, как сто чертей, Любил животных и детей, Имел любовниц всех мастей И был со всеми мил…
В черных сучьях дерев обнаженных Желтый зимний закат за окном. (К эшафоту на казнь осужденных Поведут на закате таком).
Ночь нема, как дух бесплотный, Теплый воздух онемел; Но как будто мимолетный Колокольчик прозвенел.
О, ночь безлунная, ночь тёплая, немая! Ты нежишься, ты млеешь, изнывая, Как от любовных ласк усталая жена… Иль, может быть, неведеньем полна,
Ярко светит зорька В небе голубом, Тихо всходит солнце Над большим селом.
Листья падают в саду… В этот старый сад, бывало, Ранним утром я уйду И блуждаю где попало.
О, не зови! Страстей твоих так звонок Родной язык. Ему внимать и плакать, как ребенок, Я так привык!
Жил-был дурак. Он молился всерьёз (Впрочем, как Вы и Я) Тряпкам, костям и пучку волос — Всё это пустою бабой звалось,
Die Jahre kommen und gehen, Geschlechter steigen ins Grab, Doch nimmer vergeht die Liebe, Die ich im Herzen hab.
Когда пробьет последний час природы, Состав частей разрушится земных: Всё зримое опять покроют воды, И божий лик изобразится в них!
Ещё вчера, на солнце млея, Последним лес дрожал листом, И озимь, пышно зеленея, Лежала бархатным ковром.
Кружились белые березки, Платки, гармонь и огоньки, И пели девочки-подростки На берегу своей реки.
Солнце греет до седьмого пота, И бушует, одурев, овраг. Как у дюжей скотницы работа, Дело у весны кипит в руках.
Я — страница твоему перу. Всё приму. Я белая страница. Я — хранитель твоему добру: Возращу и возвращу сторицей.
(Отрывок) Жизнь — без начала и конца. Нас всех подстерегает случай.
Один я в тишине ночной. Свеча сгоревшая трещит, Перо в тетрадке записной Головку женскую чертит:
Он, сам себя сравнивший с конским глазом, Косится, смотрит, видит, узнает, И вот уже расплавленным алмазом Сияют лужи, изнывает лед.
Еще шумел веселый день, Толпами улица блистала, И облаков вечерних тень По светлым кровлям пролетала.
Под невыплакавшейся ивой я задумался на берегу: как любимую сделать счастливой? Может, этого я не могу?
И убивали, и ранили пули, что были в нас посланы. Были мы в юности ранними, стали от этого поздними.
В газетах пишут какие-то дяди, что начал
Над пустыней, в полдень знойный, Горделиво и спокойно Тучка легкая плывет. А в пустыне, жаждой мучим
Он прав — опять фонарь, аптека, Нева, безмолвие, гранит… Как памятник началу века, Там этот человек стоит —
Светит в горы небо голубое, Молодое утро сходит с гор. Далеко внизу — кайма прибоя, А за ней — сияющий простор.
1. Нет дома подобного этому дому! В нём книги и ладан, цветы и молитвы!
Не остывшая от зною, Ночь июльская блистала… И над тусклою землею Небо, полное грозою,
Я не люблю тебя — страстей И мук умчался прежний сон, Но образ твой в душе моей Всё жив, хотя бессилен он,
Цыганская страсть разлуки! Чуть встретишь — уж рвёшься прочь! Я лоб уронила в руки И думаю, глядя в ночь:
Вставай, страна огромная, Вставай на смертный бой С фашистской силой темною, С проклятою ордой!
Зацвела на воле В поле бирюза. Да не смотрят в душу Милые глаза.
Вот он идет проселочной дорогой, Без шапки, рослый, думающий, строгий, С мешками, с палкой, в рваном армячишке, Держась рукой за плечико мальчишки.
Две бабушки на лавочке Сидели на пригорке. Рассказывали бабушки: — У нас одни пятерки!
Блажен озлобленный поэт, Будь он хоть нравственный калека, Ему венцы, ему привет Детей озлобленного века.
В столицах шум, гремят витии, Кипит словесная война, А там, во глубине России — Там вековая тишина.
Листья шумели уныло Ночью осенней порой; Гроб опускали в могилу, Гроб, озарённый луной.
На этой странице представлен рейтинг стихотворений, основанный на автоматическом анализе данных из некоторых социальных сетей. В этом анализе учитываются многие параметры, такие как количество посещений этих ресурсов, отзывы читателей, упоминания стихотворений в социальных сетях и многое другое.