Ты этого хотел. – Так. – Аллилуйя. Я руку, бьющую меня, целую.
В грудь оттолкнувшую – к груди тяну, Чтоб, удивясь, прослушал – тишину.
И чтоб потом, с улыбкой равнодушной: – Мое дитя становится послушным!
Не первый день, а многие века Уже тяну тебя к груди, рука
Монашеская – хладная до жара! – Рука – о Элоиза! – Абеляра.
В гром кафедральный – дабы насмерть бить! – Ты, белой молнией взлетевший бич!