101 Пушкин А. С. Кривцову
Не пугай нас, милый друг, Гроба близким новосельем: Право, нам таким бездельем Заниматься недосуг.
Не пугай нас, милый друг, Гроба близким новосельем: Право, нам таким бездельем Заниматься недосуг.
Умолкну скоро я!.. Но если в день печали Задумчивой игрой мне струны отвечали; Но если юноши, внимая молча мне, Дивились долгому любви моей мученью:
Ты еще на жизнь имеешь право, Быстро я иду к закату дней. Я умру — моя померкнет слава, Не дивись — и не тужи о ней!
Милые, ранние веточки, Гордость и счастье земли, Деточки, грустные деточки, О, почему вы ушли?
Заря пылала, догорая, Солдатики шагали в ряд. Мне мать сказала, умирая: – Надень мальчишеский наряд.
От руки моей не взыгрывал, На груди моей не всплакивал… Непреложней и незыблемей Опрокинутого факела:
..... Сокрылся он, Любви, забав питомец нежный; Кругом его глубокой сон И хлад могилы безмятежной…
Сабли взмах – И вздохнули трубы тяжко – Провожать Легкий прах.
Погоди, дружок! Не довольно ли нам камень городской толочь? Зайдем в погребок, Скоротаем ночь.
Покров, упитанный язвительною кровью, Кентавра мстящий дар, ревнивою любовью Алкиду передан. Алкид его приял, В божественной крови яд быстрый побежал.
Мне жаль великия жены, Жены, которая любила [Все роды славы: ] дым войны И дым Парнасского кадила.
Мне бой знаком – люблю я звук мечей; От первых лет поклонник бранной Славы, Люблю войны кровавые забавы, И смерти мысль мила душе моей.
Пышно и бесстрастно вянут Розы нашего румянца. Лишь камзол теснее стянут: Голодаем как испанцы.
Лида, друг мой неизменный, Почему сквозь легкой сон Часто, негой утомленный, Слышу я твой тихой стон?
Я сказала, а другой услышал И шепнул другому, третий – понял, А четвертый, взяв дубовый посох, В ночь ушел – на подвиг. Мир об этом
Останешься нам иноком: Хорошеньким, любименьким, Требником рукописным, Ларчиком кипарисным.
Ты угасал, богач младой! Ты слышал плач друзей печальных. Уж смерть являлась за тобой В дверях сеней твоих хрустальных.
Вечерний дым над городом возник, Куда-то вдаль покорно шли вагоны, Вдруг промелькнул, прозрачней анемоны, В одном из окон полудетский лик
Поредели, побелели Кудри, честь главы моей, Зубы в деснах ослабели, И потух огонь очей.
От гнева в печени, мечты во лбу, Богиня верности, храни рабу. Чугунным ободом скрепи ей грудь,
Мало ада и мало рая: За тебя уже умирают. Вслед за братом, увы, в костер –
Я ли красному как жар киоту Не молилась до седьмого поту? Гость субботний, унеси мою заботу, Уведи меня с собой в свою субботу.
Думали – человек! И умереть заставили. Умер теперь, навек. – Плачьте о мертвом ангеле!
Тому, кто здесь лежит под травкой вешней, Прости, Господь, злой помысел и грех! Он был больной, измученный, нездешний, Он ангелов любил и детский смех.
В пещере, на острых каменьях Притаился храбрый гайдук Хризич. С ним жена его Катерина, С ним его два милые сына,
Как сонный, как пьяный, Врасплох, не готовясь. Височные ямы: Бессонная совесть.
Кто нам сказал, что всё исчезает? Птицы, которую ты ранил, Кто знает? – не останется ли ее полет? И, может быть, стебли объятий
I. "Скажи, какие заклинанья Имеют над тобою власть?"
Еще один огромный взмах – И спят ресницы. О, тело милое! О, прах Легчайшей птицы!
Без зова, без слова, – Как кровельщик падает с крыш. А может быть, снова Пришел, – в колыбели лежишь?
Я своих фотографий тебе не дарил И твоих не просил с собой, О тебе никому я не говорил, Уходя на рассвете в бой.
Меня терзает злой недуг, Я вся во власти яда жизни, И стыдно мне моих подруг В моей сверкающей отчизне.
Ты не мог смирить тоску свою, Победив наш смех, что ранит, жаля. Догорев, как свечи у рояля, Всех светлей проснулся ты в раю.
Кто спит по ночам? Никто не спит! Ребенок в люльке своей кричит, Старик над смертью своей сидит, Кто молод – с милою говорит,
С такою силой в подбородок руку Вцепив, что судорогой вьется рот, С такою силою поняв разлуку, Что, кажется, и смерть не разведет –
Должно быть – за той рощей Деревня, где я жила, Должно быть – любовь проще И легче, чем я ждала.
С вербочкою светлошерстой – Светлошерстая сама – Меряю Господни версты И господские дома.
Не поцеловали – приложились. Не проговорили – продохнули. Может быть – Вы на земле не жили, Может быть – висел лишь плащ на стуле.
Да с этой львиною Златою россыпью, Да с этим поясом, Да с этой поступью, –
Чудный сон мне бог послал — С длинной белой бородою В белой ризе предо мною Старец некой предстоял
В тяжелой мантии торжественных обрядов, Неумолимая, меня не встреть. На площади, под тысячами взглядов, Позволь мне умереть.
Покойник Клит в раю не будет: Творил он тяжкие грехи. — Пусть бог дела его забудет, Как свет забыл его стихи!
Высоко́ мое оконце! Не достанешь перстеньком! На стене чердачной солнце От окна легло крестом.
Придет ужасный [час]… твои небесны очи Покроются, мой друг, туманом вечной ночи, Молчанье вечное твои сомкнет уста, Ты навсегда сойдешь в те мрачные места,
Добровольчество – это добрая воля к смерти… (Попытка толкования) И марш вперед уже,
Шелест пуха, дух вязанья Теплой кофты шерстяной. Мамка щучья и фазанья, Кто там ходит за стеной?
Quand au front du convive, au beau sein de Délie La rose éblouissante<?> a terminé sa vie. ------ Soudain [se détachant] de sa tige natale
Ainsi, triste et сарtif, mа lyre toutefois S'éveillait… Меж тем, как изумленный мир На урну Байрона взирает,
Всё в таинственном молчаньи; Холм оделся темнотой; Ходит в облачном сияньи Полумесяц молодой.
Заутра с свечкой грошевою Явлюсь пред образом святым: Мой друг! остался я живым, Но был уж смерти под косою:
Исследуйте нашу коллекцию стихотворений о смерти, которые исследуют её неизбежность, мистику и влияние на жизнь. Эти произведения предлагают размышления о конце жизненного пути, потере близких и преодолении горя, отражая глубокие эмоции и исследуя человеческое восприятие конечности.
Этот сайт создаётся с любовью и вдохновением, без рекламных баннеров и внешнего финансирования. Ваше пожертвование поможет покрыть расходы на хостинг, техническую поддержку и дальнейшее развитие проекта.
Спасибо за вашу поддержку!