101 Пушкин А. С. Старик (из марота)
Уж я не тот Философ страстный, Что прежде так любить умел, Моя весна и лето красно Ушли – за тридевять земель!
Уж я не тот Философ страстный, Что прежде так любить умел, Моя весна и лето красно Ушли – за тридевять земель!
Мансуров, закадышный друг, Надень венок терновый! Вздохни – и рюмку выпей вдруг За здравие Крыловой.
Что с тобой, скажи мне, братец? Бледен <ты> как святотатец, Волоса стоят горой! Или с девой молодой
Аптеку позабудь ты для венков лавровых И не мори больных, но усыпляй здоровых.
Вы съединять могли с холодностью сердечной Чудесный жар пленительных очей. Кто любит вас, тот очень глуп, конечно; Но кто не любит вас, тот во сто раз глупей.
Угрюмых тройка есть певцов — Шихматов, Шаховской, Шишков, Уму есть тройка супостатов — Шишков наш, Шаховской, Шихматов,
Поцеловала в голову, Не догадалась – в губы! А все ж – по старой памяти – Ты хороша, Любовь!
Да здравствует черный туз! Да здравствует сей союз Тщеславья и вероломства! На темных мостах знакомства,
К тебе, о разум мой, я слово обращаю; Я более тебя уже не защищаю. Хоть в свете больше всех я сам себя люблю, Но склонностей твоих я больше не терплю.
Не то беда, что ты поляк: Костюшко лях, Мицкевич лях! Пожалуй, будь себе татарин, — И тут не вижу я стыда;
Сам Черт изъявил мне милость! Пока я в полночный час На красные губы льстилась – Там красная кровь лилась.
Как сатирой безымянной Лик зоила я пятнал, Признаюсь: на вызов бранный Возражений я не ждал.
Мой друг, уже три дня Сижу я под арестом И не видался я Давно с моим Орестом.
Вкруг я Стурдзы хожу, Вкруг библического, Я на Стурдзу гляжу Монархического.
Холоп венчанного солдата, Благодари свою судьбу: Ты стоишь лавров Герострата И смерти немца Коцебу.
Чудная картина! Грезы всюду льнут: Грезит кустик тмина, Грезит сонный пруд,
Внук Тредьяковского Клит гекзаметром песенки пишет, Противу ямба, хорея злобой ужасною дышет; Мера простая сия всё портит, по мнению Клита, Смысл затмевает стихов и жар охлаждает пиита.
Скучают после кутежа. А я как веселюсь – не чаешь! Ты – господин, я – госпожа, А главное – как ты, такая ж!
Как не стыдно! Ты, такой не робкий, Ты, в стихах поющий новолунье, И дриад, и глохнущие тропки, – Испугался маленькой колдуньи!
A son amant Eglé sans resistance Avait cédé – mais lui pale et perclus Se déménait – enfin n'en pouvant plus Tout essouflé tira… sa révérance, —
Всё пленяет нас в Эсфири: Упоительная речь, Поступь важная в порфире, Кудри черные до плеч,
Пучкова, право, не смешна: Пером содействует она Благотворительным газет недельных видам, Хоть в смех читателям, да в пользу инвалидам.
Зачем кричишь ты, что ты дева На каждом девственном стихе? О, вижу я, певица Ева, Хлопочешь ты о женихе.
Счастлив ты в прелестных дурах, В службе, в картах и в пирах; Ты St.-Priest в карикатурах,
Дружить со мной нельзя, любить меня — не можно! Прекрасные глаза, глядите осторожно! Баркасу должно плыть, а мельнице — вертеться.
Вот Хвостовой покровитель, Вот холопская душа, Просвещения губитель, Покровитель Бантыша!
"Хоть впрочем он поэт изрядный, Эмилий человек пустой". – "Да ты чем полон, шут нарядный? А, понимаю: сам собой:
Править тройкой и гитарой Это значит: каждой бабой Править, это значит: старой Брагой по башкам кружить!
Т<уманский><?>, Фебу и Фемиде Полезно посвящая дни, Дозором ездит по Тавриде И проповедует Парни.
Когда на поклоненье Ходил я в древний Пафос, Поверьте мне, я видел В уборной у Венеры
Желал бы быть твоим, Семенова, покровом, Или собачкою постельною твоей, — Или поручиком Барковым. — Ах, он поручик! ах, злодей!
В Академии наук Заседает князь Дундук. Говорят, не подобает Дундуку такая честь;
Покойник Клит в раю не будет: Творил он тяжкие грехи. — Пусть бог дела его забудет, Как свет забыл его стихи!
Я герой!.. Припеваючи жить И шампанское пить, Завираться!
Я не рожден святыню славословить, Мой слабый глас не взыдет до небес; Но должен я вас ныне приготовить К услышанью Йоанниных чудес.
Французских рифмачей суровый судия, О классик Депрео, к тебе взываю я: Хотя постигнутый неумолимым роком В своем отечестве престал ты быть пророком,
Хотя стишки на именины Натальи, Софьи, Катерины Уже не в моде, может быть: Но я, ваш обожатель верный,
Оставя честь судьбе на произвол, <Давыдова> <?>, живая жертва фурий. От малых лет любила чуждый пол. И вдруг беда! казнит ее Меркурий,
Раззевавшись от обедни, К К<атакази> еду в дом. Что за греческие бредни, Что за греческой содом!
Тадарашка в вас влюблен И дляваших ножек, Говорят, заводит он Род каких-то дрожек.
К чему стремимся мы — никак нельзя постичь. У нас и радости наполовину с горем; Мы если спим — нас не разбудит бич, Уж если пьём — так разливанным морем,
От люльки до могилы, Покорные судьбе, Чтоб хлеб добыть себе, Мы тратим наши силы.
Мы перемены в нем дождались, Но пользы нет и нет пока: Переменили ямщика, А клячи прежние остались.
Заочный друг! чтоб счастье было прочно, Прошу тебя, со мной ты встречи не ищи, Ты лучше продолжай любить меня заочно И о желании увидеться — молчи.
Лишь только память расшевелишь, — Припомнишь всё, как жизнь прошла. Я в жизни сделал много зла… Но только самому себе лишь.
Сюжет по дарованью и по силам Умея для картины выбирать, Художник хорошо владеет… шилом - Тьфу! - кистью - я хотел сказать.
Ты обещал о романтизме, О сем парнасском афеизме, Потолковать еще со мной, Полтавских муз поведать тайны,
Ольга, крестница Киприды. Ольга, чудо красоты, Как же ласки и обиды Расточать привыкла ты!
Семейственной любви и нежной дружбы ради Хвалю тебя, сестра! не спереди, а сзади. Variantes en l'honneur de m-lle NN.
Вам Музы, милые старушки, Колпак связали в добрый час. И, прицепив к нему гремушки, Сам Феб надел его на вас.
Погрузитесь в мир иронии с нашей коллекцией иронических стихотворений. Исследуйте творчество поэтов, мастерски использующих иронию для выражения скрытых смыслов и социальной критики. Идеально для любителей остроумия и глубоких размышлений.
Этот сайт создаётся с любовью и вдохновением, без рекламных баннеров и внешнего финансирования. Ваше пожертвование поможет покрыть расходы на хостинг, техническую поддержку и дальнейшее развитие проекта.
Спасибо за вашу поддержку!