1 Барто А. Л. Мячик; Наша Таня громко плачет
Наша Таня громко плачет: Уронила в речку мячик. — Тише, Танечка, не плачь: Не утонет в речке мяч.
Наша Таня громко плачет: Уронила в речку мячик. — Тише, Танечка, не плачь: Не утонет в речке мяч.
Они с детьми погнали матерей И яму рыть заставили, а сами Они стояли, кучка дикарей, И хриплыми смеялись голосами.
Опять я в деревне. Хожу на охоту, Пишу мои вирши — живётся легко, Вчера, утомлённый ходьбой по болоту, Забрёл я в сарай и заснул глубоко.
Матросская шапка, Веревка в руке, Тяну я кораблик По быстрой реке,
Безнадежно-взрослый Вы? О, нет! Вы дитя и Вам нужны игрушки, Потому я и боюсь ловушки, Потому и сдержан мой привет.
Весна, весна на улице, Весенние деньки! Как птицы, заливаются Трамвайные звонки.
- Ах ты, девочка чумазая, где ты руки так измазала? Чёрные ладошки; на локтях - дорожки.
В зимний вечер по задворкам Разухабистой гурьбой По сугробам, по пригоркам Мы идем, бредем домой.
Владенья наши царственно-богаты, Их красоты не рассказать стиху: В них ручейки, деревья, поле, скаты И вишни прошлогодние во мху.
Синенькая юбочка, Ленточка в косе. Кто не знает Любочку? Любу знают все.
Под вечер, осенью ненастной, В далеких дева шла местах И тайный плод любви несчастной Держала в трепетных руках.
Когда мне было Восемь лет, Я пошла Смотреть балет.
Мы целое утро Возились с ростками, Мы их посадили
Моей сестрёнке двадцать дней, Но все твердят о ней, о ней: Она всех лучше, всех умней.
Жили были Сима с Петей. Сима с Петей были дети.
Я в госпитале мальчика видала. При нём снаряд убил сестру и мать. Ему ж по локоть руки оторвало. А мальчику в то время было пять.
Так уж устроено у людей, Хотите вы этого, не хотите ли, Но только родители любят детей Чуть больше, чем дети своих родителей.
Я на уроке в первый раз. Теперь я ученица. Вошла учительница в класс, — Вставать или садиться?
По дорогам, от мороза звонким, С царственным серебряным ребенком Прохожу. Всё – снег, всё – смерть, всё – сон.
Дети – это взгляды глазок боязливых, Ножек шаловливых по паркету стук, Дети – это солнце в пасмурных мотивах, Целый мир гипотез радостных наук.
Их души неведомым счастьем Баюкал предутренний гул. Он с тайным и странным участьем В их детские сны заглянул.
Темнеет… Готовятся к чаю… Дремлет Ася под маминой шубой. Я страшную сказку читаю О старой колдунье беззубой.
Над миром вечерних видений Мы, дети, сегодня цари. Спускаются длинные тени, Горят за окном фонари,
В темной гостиной одиннадцать бьет. Что-то сегодня приснится? Мама-шалунья уснуть не дает! Эта мама совсем баловница!
Медленный дождик идет и идет, Золото мочит кудрей. Девочка тихо стоит у дверей, Девочка ждет.
Ане Калин Запела рояль неразгаданно-нежно Под гибкими ручками маленькой Ани.
Две руки, легко опущенные На младенческую голову! Были – по одной на каждую – Две головки мне дарованы.
Серый ослик твой ступает прямо, Не страшны ему ни бездна, ни река… Милая Рождественская дама, Увези меня с собою в облака!
Есть тихие дети. Дремать на плече У ласковой мамы им сладко и днем. Их слабые ручки не рвутся к свече, — Они не играют с огнем.
Амбразуры окон потемнели, Не вздыхает ветерок долинный, Ясен вечер; сквозь вершину ели Кинул месяц первый луч свой длинный.
Он был синеглазый и рыжий, (Как порох во время игры!) Лукавый и ласковый. Мы же Две маленьких русых сестры.
Склоняются низко цветущие ветки, Фонтана в бассейне лепечут струи, В тенистых аллеях все детки, все детки… О детки в траве, почему не мои?
Вы бродили с мамой на лугу И тебе она шепнула: «Милый! Кончен день, и жить во мне нет силы. Мальчик, знай, что даже из могилы
Сереже Шпагу, смеясь, подвесил, Люстру потрогал – звон…
Отцам из роз венец, тебе из терний, Отцам – вино, тебе – пустой графин. За их грехи ты жертвой пал вечерней, О на заре замученный дофин!
Ты помнишь? Розовый закат Ласкал дрожащие листы, Кидая луч на темный скат И темные кресты.
Спи, царевна! Уж в долине Колокол затих, Уж коснулся сумрак синий Башмачков твоих.
Когда-то (помню с умиленьем) Я смел вас няньчить с восхищеньем, Вы были дивное дитя. Вы расцвели – с благоговеньем
Екатерине Павловне Пешковой Мама светло разукрасила гробик. Дремлет малютка в воскресном наряде.
Этот крошка с душой безутешной Был рожден, чтобы рыцарем пасть За улыбку возлюбленной дамы. Но она находила потешной,
Идти устали маленькие ноги, Но он послушно продолжает путь. Еще вчера хотелось близ дороги Ему в ромашках полевых уснуть.
Детство: молчание дома большого, Страшной колдуньи оскаленный клык; Детство: одно непонятное слово, Милое слово «курлык».
Костюмчик полинялый Мелькает под горой. Зовет меня на скалы Мой маленький герой.
Дитя, не смею над тобой Произносить благословенья. [Ты] взором, [мирною<?> душой,] [Небесный] ангел утешенья.
Непонятный учебник, Чуть умолкли шаги, я на стул уронила скорей. Вдруг я вижу: стоит у дверей И не знает, войти ли и хитро мигает волшебник.
Утро… По утрам мы Пасмурны всегда. Лучшие года Отравляют гаммы.
Вале Генерозовой – «Там, где шиповник рос аленький, Гномы нашли колпачки»…
1 Так вслушиваются (в исток Вслушивается – устье).
Пылают щеки на ветру. Он выбран, он король! Бежит, зовет меня в игру. «Я все игрушки соберу,
Она покоится на вышитых подушках, Слегка взволнована мигающим лучом. О чем загрезила? Задумалась о чем? О новых платьях ли? О новых ли игрушках?
Исследуйте нашу коллекцию стихотворений, которая отражает чудо детства. Эти стихи исследуют мир глазами ребенка, отражая их надежды, мечты и игривость. Идеально для тех, кто ищет вдохновение в детской непосредственности и чистоте восприятия.
Этот сайт создаётся с любовью и вдохновением, без рекламных баннеров и внешнего финансирования. Ваше пожертвование поможет покрыть расходы на хостинг, техническую поддержку и дальнейшее развитие проекта.
Спасибо за вашу поддержку!