1 Пушкин А. С. К Каверину
Забудь, любезный мой Каверин, Минутной резвости нескромные стихи. Люблю я первый, будь уверен, Твои гусарские грехи.
Забудь, любезный мой Каверин, Минутной резвости нескромные стихи. Люблю я первый, будь уверен, Твои гусарские грехи.
Нет, я не льстец, когда царю Хвалу свободную слагаю: Я смело чувства выражаю, Языком сердца говорю.
С своей пылающей душой, С своими бурными страстями, О жены Севера, меж вами Она является порой
Сводня грустно за столом Карты разлагает. Смотрят барышни кругом, Сводня им гадает:
Подъезжая под Ижоры, Я взглянул на небеса И воспомнил ваши взоры, Ваши синие глаза.
Я только девочка. Мой долг До брачного венца Не забывать, что всюду – волк И помнить: я – овца.
Певец-Давид был ростом мал, Но повалил же Голиафа, Кот<орый><?> был<?> и генерал<?>, И, положусь<?>, не про<ще><?> гр<афа>.
Прощай, любезная калмычка! Чуть-чуть, на зло моих затей, Меня похвальная привычка Не увлекла среди степей
Ты не наследница Клероны, Не для тебя свои законы Владелец Пинда начертал; Тебе не много бог послал,
Поэт! не дорожи любовию народной. Восторженных похвал пройдет минутный шум; Услышишь суд глупца и смех толпы холодной, Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.
Procul este, profani. Поэт по лире вдохновенной Рукой рассеянной бряцал.
Глухой глухого звал к суду судьи глухого, Глухой кричал: «Моя им сведена корова!» — "Помилуй, – возопил глухой тому в ответ: — Сей пустошью владел еще покойный дед".
Послушай, муз невинных Лукавый духовник: Жилец полей пустынных, Поэтов грешный лик
Полу-милорд, полу-купец, Полу-мудрец, полу-невежда, Полу-подлец, но есть надежда, Что будет полным наконец.
Сказали раз царю, что наконец Мятежный вождь, Риэго, был удавлен. "Я очень рад, сказал усердный льстец: От одного мерзавца мир избавлен".
Ваш дед портной, ваш дядя повар, А вы, вы модный господин — Таков об вас народный говор, И дива нет – не вы один.
В степях зеленых Буджака, Где Прут, [заветная] река, Обходит русские владенья, При [бедном] устьи ручейка
От всенощной вечор идя домой, Антипьевна с Марфушкою бранилась; Антипьевна отменно горячилась. "Постой, – кричит, – управлюсь я с тобой;
Зачем ты послан был и кто тебя послал? Чего, добра иль зла, ты верный был свершитель? Зачем потух, зачем блистал, Земли чудесный посетитель?
А Бог с вами! Будьте овцами! Ходите стадами, стаями Без меты, без мысли собственной
Когда великое свершалось торжество, И в муках на кресте кончалось божество, Тогда по сторонам животворяща древа Мария-грешница и пресвятая дева,
Блажен в златом кругу вельмож Пиит, внимаемый царями. Владея смехом и слезами, Приправя горькой правдой ложь,
Когда твои младые лета Позорит шумная молва, И ты по приговору света На честь утратила права;
О, кто бы ни был ты, чье ласковое пенье Приветствует мое к блаженству возрожденье, Чья скрытая рука мне крепко руку жмет, Указывает путь и посох подает;
Ане Ланиной О весенние сны в дортуаре, О блужданье в раздумье средь спящих,
Так море, древний душегубец, Воспламеняет гений твой? Ты славишь лирой золотой Нептуна грозного трезубец.
(Москва) От северных оков освобождая мир, Лишь только на поля, струясь, дохнет зефир,
На скользком поприще Т<имковского> наследник! Позволь обнять себя, мой прежний собеседник. Недавно, тяжкою цензурой притеснен, Последних, жалких прав без милости лишен,
Каменногрудый, Каменнолобый, Каменнобровый Столб:
Здесь, меж вами: домами, деньгами, дымами, Дамами, Думами, Не слюбившись с вами, не сбившись с вами, Неким –
Другие уводят любимых, — Я с завистью вслед не гляжу. Одна на скамье подсудимых Я скоро полвека сижу.
Высокомерье – каста. Чем недохват – отказ. Что говорить: не часто! В тысячелетье – раз.
Все таить, чтобы люди забыли, Как растаявший снег и свечу? Быть в грядущем лишь горсточкой пыли Под могильным крестом? Не хочу!
Мальчишка Фебу гимн поднес. "Охота есть, да мало мозгу. А сколько лет ему, вопрос?" — «Пятнадцать». – «Только-то? Эй, розгу!»
В Ливийской стороне правдивый слух промчался, Что Лев, звериный царь, в большом лесу скончался.: Стекалися туда скоты со всех сторон Свидетелями быть огромных похорон.
В раю, за грустным Ахероном, Зевая в рощице густой, Творец, любимый Алоллоном, Увидеть вздумал мир земной.
"Куда вы? за город конечно, Зефиром утренним дышать И с вашей Музою мечтать Уединенно [и] беспечно?"
Клеветник без дарованья, Палок ищет он чутьем, А дневного пропитанья Ежемесячным враньем.
Когда средь оргий жизни шумной Меня постигнул остракизм, Увидел я толпы безумной Презренный, робкий эгоизм.
Тише, хвала! Дверью не хлопать, Слава! Стола
Журналами обиженный жестоко, Зоил Пахом печалился глубоко; На цензора вот подал он донос; Но цензор прав, нам смех, зоилу нос.
Ты прав, мой друг – напрасно я презрел Дары природы благосклонной. Я знал досуг, беспечных Муз удел, И наслажденья лени сонной,
Ура! в Россию скачет Кочующий деспот. Спаситель горько плачет, За ним и весь народ.
Мракобесие. – Смерч. – Содом. Берегите Гнездо и Дом. Долг и Верность спустив с цепи, Человек молодой – не спи!
Угрюмых тройка есть певцов — Шихматов, Шаховской, Шишков, Уму есть тройка супостатов — Шишков наш, Шаховской, Шихматов,
Певец! издревле меж собою Враждуют наши племена: То [наша] стонет сторона, То гибнет ваша под грозою.
К тебе, о разум мой, я слово обращаю; Я более тебя уже не защищаю. Хоть в свете больше всех я сам себя люблю, Но склонностей твоих я больше не терплю.
Не то беда, что ты поляк: Костюшко лях, Мицкевич лях! Пожалуй, будь себе татарин, — И тут не вижу я стыда;
Мой друг, уже три дня Сижу я под арестом И не видался я Давно с моим Орестом.
Скажи, Шумилов, мне: на что сей создан свет? И как мне в оном жить, подай ты мне совет. Любезный дядька мой, наставник и учитель, И денег, и белья, и дел моих рачитель!
Стихи о социальной жизни, взаимодействиях в обществе, социальных нормах и структурах. Читайте поэзию о людях и их отношениях в социуме.
Этот сайт создаётся с любовью и вдохновением, без рекламных баннеров и внешнего финансирования. Ваше пожертвование поможет покрыть расходы на хостинг, техническую поддержку и дальнейшее развитие проекта.
Спасибо за вашу поддержку!