201 Цветаева М. И. Даниил — 2. Наездницы, развалины, псалмы…
Наездницы, развалины, псалмы, И вереском поросшие холмы, И наши кони смирные бок о бок, И подбородка львиная черта,
Наездницы, развалины, псалмы, И вереском поросшие холмы, И наши кони смирные бок о бок, И подбородка львиная черта,
В полнолунье кони фыркали, К девушкам ходил цыган. В полнолунье в красной кирке Сам собою заиграл орган.
Двух – жарче меха! рук – жарче пуха! Круг – вкруг головы. Но и под мехом – неги, под пухом Гаги – дрогнете вы!
Дело Царского Сына – Быть великим и добрым. . . . . . . . . . . . . . . . Чтить голодные ребра,
День идет. Гасит огни. Где-то взревел за рекою гудок фабричный. Первый
Други! Братственный сонм! Вы, чьим взмахом сметен След обиды земной. Лес! – Элизиум мой!
Беглецы? – Вестовые? Отзовись, коль живые! Чернецы верховые, В чащах Бога узрев?
Не краской, не кистью! Свет – царство его, ибо сед. Ложь – красные листья: Здесь свет, попирающий цвет.
Та, что без виде́ния спала – Вздрогнула и встала. В строгой постепенности псалма, Зрительною ска́лой –
Кто-то едет – к смертной победе У деревьев – жесты трагедий. Иудеи – жертвенный танец! У деревьев – трепеты таинств.
Доблесть и девственность! – Сей союз Древен и дивен, как Смерть и Слава. Красною кровью своей клянусь И головою своей кудрявой –
1 Мимо иди! Это великая милость.
Так бессеребренно – так бескорыстно, Как отрок – нежен и как воздух синь, Приветствую тебя ныне и присно Во веки веков. – Аминь. –
Живу – не трогаю. Горы не срыть. Спроси безногого, Ответит: жить.
Книгу вечности на людских устах Не вотще листав – У последней, последней из всех застав, Где начало трав
И вот исчез, в черную ночь исчез, – Как некогда Иосиф, плащ свой бросив. Гляжу на плащ – черного блеска плащ, Земля <горит>, а сердце – смерти просит.
И все́ вы идете в сестры, И больше не влюблены. Я в шелковой шали пестрой Восход стерегу луны.
И поплыл себе – Моисей в корзине! – Через белый свет. Кто же думает о каком-то сыне В восемнадцать лет!
И сказал Господь: – Молодая плоть, Встань!
Среди поля у дороги Стародавний крест стоит, А на нем Христос распятый Тоже с давних лет висит.
Только живите! – Я уронила руки, Я уронила на руки жаркий лоб. Так молодая Буря слушает Бога Где-нибудь в поле, в какой-нибудь темный час.
Запах пшеничного злака, Ветер, туман и кусты… Буду отчаянно плакать – Я, и подумаешь – ты,
Люди спят и видят сны. Стынет водная пустыня. Все у Господа – сыны, Человеку надо – сына.
Встречались ли в поцелуе Их жалобные уста? Иоанна кудри, как струи Спадают на грудь Христа.
Кто с плачем хлеба не вкушал, Кто, плачем проводив светило, Его слезами не встречал, Тот вас не знал, небесные силы!
Каждый день все кажется мне: суббота! Зазвонят колокола, ты войдешь. Богородица из золотого киота Улыбнется, как ты хорош.
Канун Благовещенья. Собор Благовещенский Прекрасно светится. Над главным куполом,
Да будет день! – и тусклый день туманный Как саван пал над мертвою водой. Взглянув на мир с полуулыбкой странной: – Да будет ночь! – тогда сказал другой.
И призвал тогда Князь света – Князя тьмы, И держал он Князю тьмы – такую речь: – Оба княжим мы с тобою. День и ночь Поделили поровну с тобой.
Воды не перетеплил В чану, зазнобил – как надобно – Тот поп, что меня крестил. В ковше плоскодонном свадебном
Едва лишь сел я вином упиться, Вином упиться – друзьям на здравье, Друзьям на здравье, врагам на гибель – Над ровным полем взвилися птицы,
Масти, плоченные втрое Стоимости, страсти пот, Слезы, волосы, – сплошное Исструение, а тот
Много храмов разрушил, А этот – ценней всего. Упокой, Господи, душу усопшего врага твоего.
– Мир окончится потопом. – Мир окончится пожаром; Так вода с огнем, так дочерь С матерью схватились в полночь.
Много тобой пройдено Русских дорог глухих. Ныне же вся родина Причащается тайн твоих.
Московский герб: герой пронзает гада. Дракон в крови. Герой в луче. – Так надо. Во имя Бога и души живой
Сказавший всем страстям: прости – Прости и ты. Обиды наглоталась всласть. Как хлещущий библейский стих,
Да, вздохов обо мне – край непочатый! А может быть – мне легче быть проклятой! А может быть – цыганские заплаты – Смиренные – мои
Напрасно глазом – как гвоздем, Пронизываю чернозем: В сознании – верней гвоздя: Здесь нет тебя – и нет тебя.
Оползающая глыба – Из последних сил спасибо – Рвущееся – умолчу – Дуба юному плечу.
Без рук не обнять! Сгинь, выспренных душ Небыль! Не вижу – и гладь,
Никому не отмстила и не отмщу – Одному не простила и не прощу С дня как очи раскрыла – по гроб дубов Ничего не спустила – и видит Бог
О первое солнце над первым лбом! И эти – на солнце прямо – Дымящие – черным двойным жерлом – Большие глаза Адама.
Дно – оврага. Ночь – корягой Шарящая. Встряски хвой.
2 Вот он, грузов наспинных Бич, мечтателей меч!
Под ивой хата приткнулась криво. В той хате бабка варила пиво. Входили парни в лохматых шапках,
Оперением зим Овевающий шаг наш валок – Херувим Марий годовалых!
Орел и архангел! Господень гром! Не храм семиглавый, не царский дом Да будет тебе гнездом.
Осень. Деревья в аллее – как воины. Каждое дерево пахнет по-своему. Войско Господне.
Осторожный троекратный стук. Нежный недруг, ненадежный друг, – Не обманешь! То не странник путь Свой кончает. – Так стучатся в грудь –
Откройте для себя религиозные стихотворения, наполненные молитвой, обращением к Богу, размышлениями о духовной практике и о божественном. Эти произведения отражают многообразие религиозного опыта, предлагая глубокие размышления о смысле жизни, моральных ценностях и связи с высшими силами.
Этот сайт создаётся с любовью и вдохновением, без рекламных баннеров и внешнего финансирования. Ваше пожертвование поможет покрыть расходы на хостинг, техническую поддержку и дальнейшее развитие проекта.
Спасибо за вашу поддержку!