1 Лермонтов М. Ю. Мцыри
Вкушая, вкусих мало меда и се аз умираю. Первая Книга Царств <гл. 14 ст. 43> 1
Вкушая, вкусих мало меда и се аз умираю. Первая Книга Царств <гл. 14 ст. 43> 1
«Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром, Французу отдана? Ведь были ж схватки боевые?
Сергею Вы, чьи широкие шинели Напоминали паруса,
Отмщенье, государь, отмщенье! Паду к ногам твоим: Будь справедлив и накажи убийцу, Чтоб казнь его в позднейшие века
Я к вам пишу случайно, — право, Не знаю как и для чего. Я потерял уж это право. И что скажу вам? — ничего!
Отделкой золотой блистает мой кинжал, Клинок надежный, без порока; Булат его хранит таинственный закал — Наследье бранного востока.
ПОЭМА (1826 год) Часть первая
Ох ты гой еси, царь Иван Васильевич! Про тебя нашу песню сложили мы, Про твово любимого опричника Да про смелого купца, про Калашникова;
Что есть истина? Друг.
В шитой серебром рубашечке, – Грудь как звездами унизана! – Голова – цветочной чашечкой Из серебряного выреза.
Люблю тебя, булатный мой кинжал, Товарищ светлый и холодный. Задумчивый грузин на месть тебя ковал, На грозный бой точил черкес свободный.
Как нежный шут о злом своем уродстве, Я повествую о своем сиротстве… За князем – род, за серафимом – сонм,
I Я как рубеж запомню вечер: декабрь, безогненная мгла,
Воспоминаньями смущенный, Исполнен сладкою тоской, Сады прекрасные, под сумрак ваш священный Вхожу с поникшею главой.
Навис покров угрюмой нощи На своде дремлющих небес; В безмолвной тишине почили дол и рощи, В седом тумане дальний лес;
Великий день Бородина Мы братской тризной поминая, Твердили: "Шли же племена, Бедой России угрожая;
(БАБУШКИНЫ ЗАПИСКИ) (1826—27 гг.) Глава I
Я люблю такие игры, Где надменны все и злы. Чтоб врагами были тигры И орлы!
Глубокой ночи на полях Давно лежали покрывала, И слабо в бледных облаках Звезда пустынная сияла.
У русского царя в чертогах есть палата: Она не золотом, не бархатом богата; Не в ней алмаз венца хранится за стеклом: Но сверху до низу, во всю длину, кругом,
(Подражание Occèану) (Фингал послал Тоскара воздвигнуть на берегах источника Кроны памятник победы, одержанной им некогда на сем месте. Между тем как он занимался сим трудом, Карул, сосед- ственный государь, пригласил его к пиршеству; Тоскар влюбился в дочь его Кольну; нечаянный
Война! Подъяты наконец, Шумят знамены бранной чести! Увижу кровь, увижу праздник мести; Засвищет вкруг меня губительный свинец.
Гроза луны, свободы воин, Покрытый кровию святой. Чудесный твой отец, преступник и герой, И ужаса людей, и славы был достоин.
Наедине с тобою, брат, Хотел бы я побыть: На свете мало, говорят, Мне остается жить!
Перестрелка за холмами; Смотрит лагерь их и наш; На холме пред казаками Вьется красный делибаш.
Есть в стане моем – офицерская прямость, Есть в ребрах моих – офицерская честь. На всякую муку иду не упрямясь: Терпенье солдатское есть!
Не смейтесь вы над юным поколеньем! Вы не поймете никогда, Как можно жить одним стремленьем, Лишь жаждой воли и добра…
День Победы. И в огнях салюта Будто гром: - Запомните навек, Что в сраженьях каждую минуту, Да, буквально каждую минуту
Вечерняя заря в пучине догорала, Над мрачной Эльбою носилась тишина, Сквозь тучи бледные тихонько пробегала Туманная луна:
Дарья Власьевна, соседка по квартире, сядем, побеседуем вдвоем. Знаешь, будем говорить о мире, о желанном мире, о своем.
Перед гробницею святой Стою с поникшею главой… Всё спит кругом; одни лампады Во мраке храма золотят
И я вошла, и я сказала: – Здравствуй! Пора, король, во Францию, домой! И я опять веду тебя на царство, И ты опять обманешь, Карл Седьмой!
У нас за робостью лица Скрывается иное. Мы непокорные сердца. Мы молоды. Нас трое.
По камням гробовым, в туманах полуночи, Ступая трепетно усталою ногой, По Лоре путник шел, напрасно томны очи Ночлега мирного искали в тьме густой.
За каждый колос, опавший С твоих, Отчизна, полей; За каждый волос, упавший С головок наших детей;
Тебе певцу, тебе герою! Не удалось мне за тобою При громе пушечном, в огне Скакать на бешеном коне.
Восстань, о Греция, восстань. Недаром напрягала силы, Недаром потрясала брань Олимп и Пинд и Фермопилы.
Гречанка верная! не плачь, – он пал героем, Свинец врага в его вонзился грудь. Не плачь – не ты ль ему сама пред первым боем Назначила кровавый Чести путь?
Что восхитительней, живей Войны, сражений и пожаров, Кровавых и пустых полей, Бивака, рыцарских ударов?
Покров, упитанный язвительною кровью, Кентавра мстящий дар, ревнивою любовью Алкиду передан. Алкид его приял, В божественной крови яд быстрый побежал.
Радивой поднял желтое знамя: Он идет войной на бусурмана. А далматы, завидя наше войско, Свои длинные усы закрутили,
Челюскинцы! Звук – Как сжатые челюсти. Мороз их них прет, Медведь из них щерится.
…Сын казака, казак… Так начиналась – речь. – Родина. – Враг. – Мрак. Всем головами лечь.
Над Сербией смилуйся ты, боже! Заедают нас волки янычары! Без вины нам головы режут, Наших жен обижают, позорят,
В пещере, на острых каменьях Притаился храбрый гайдук Хризич. С ним жена его Катерина, С ним его два милые сына,
Когда владыка ассирийский Народы казнию казнил, И Олоферн весь край азийский Его деснице покорил, —
Довольно битвы мчался гром, Тупился меч окровавленный, И смерть погибельным крылом Шумела грозно над вселенной!
Белогвардейцы! Гордиев узел Доблести русской! Белогвардейцы! Белые грузди Песенки русской!
Под хладом старости угрюмо угасал Единый из седых орлов Екатерины. В крылах отяжелев, он небо забывал И Пинда острые вершины.
На этой земле я невольный жилец, Зато самовольно ее не оставлю! Единственный долг мой – прожить как боец И мир целовать огневыми устами.
Откройте для себя вдохновляющие стихотворения о героизме, воспевающие мужество и самоотверженность людей в трудные времена. Эти стихи прославляют героев и их великие подвиги.
Этот сайт создаётся с любовью и вдохновением, без рекламных баннеров и внешнего финансирования. Ваше пожертвование поможет покрыть расходы на хостинг, техническую поддержку и дальнейшее развитие проекта.
Спасибо за вашу поддержку!