251 Маяковский В. В. Несколько слов о моей жене
Морей неведомых далеким пляжем идет луна — жена моя. Моя любовница рыжеволосая.
Морей неведомых далеким пляжем идет луна — жена моя. Моя любовница рыжеволосая.
В стороне от дороги, под дубом, Под лучами палящими спит В зипунишке, заштопанном грубо, Старый нищий, седой инвалид;
Не тем, Господь, могуч, непостижим Ты пред моим мятущимся сознаньем, Что в звёздный день твой светлый серафим Громадный шар зажёг над мирозданьем
Ты ушел в наряд, и сразу стало Как-то очень грустно без тебя. Ну, а ты взгрустнешь ли так о друге, Коль наступит очередь моя?
Мы сняли куклу со штабной машины. Спасая жизнь, ссылаясь на войну, Три офицера — храбрые мужчины — Ее в машине бросили одну.
«Невесел ты!» — «Я весел был, — Так говорю друзьям веселья, — Но радость жизни разлюбил И грусть зазвал на новоселье.
Когда пробьет последний час природы, Состав частей разрушится земных: Всё зримое опять покроют воды, И божий лик изобразится в них!
И убивали, и ранили пули, что были в нас посланы. Были мы в юности ранними, стали от этого поздними.
О, кто бы ни был ты, чье ласковое пенье Приветствует мое к блаженству возрожденье, Чья скрытая рука мне крепко руку жмет, Указывает путь и посох подает;
(Отрывок) Жизнь — без начала и конца. Нас всех подстерегает случай.
Над морем красавица-дева сидит; И, к другу ласкаяся, так говорит: «Достань ожерелье, спустися на дно;
Жизнь в трезвом положении Куда нехороша! В томительном борении Сама с собой душа,
В газетах пишут какие-то дяди, что начал
Жил-был дурак. Он молился всерьёз (Впрочем, как Вы и Я) Тряпкам, костям и пучку волос — Всё это пустою бабой звалось,
Дверь полуоткрыта, Веют липы сладко… На столе забыты Хлыстик и перчатка.
Мне нравится иронический человек. И взгляд его, иронический, из-под век. И черточка эта тоненькая у рта — иронии отличительная черта.
Художник-варвар кистью сонной Картину гения чернит И свой рисунок беззаконный Над ней бессмысленно чертит.
Говорят, нынче в моде седые волосы, И «седеет» бездумно молодость. И девчонка лет двадцати Может гордо седою пройти.
Благословляю новоселье, Куда домашний свой кумир Ты перенес – а с ним веселье, Свободный труд и сладкий мир.
Ты хочешь, милый друг, узнать Мои мечты, желанья, цели И тихой глас простой свирели С улыбкой дружества внимать.
Вот он идет проселочной дорогой, Без шапки, рослый, думающий, строгий, С мешками, с палкой, в рваном армячишке, Держась рукой за плечико мальчишки.
(Москва) От северных оков освобождая мир, Лишь только на поля, струясь, дохнет зефир,
Здорово, Юрьев имянинник! Здорово, Юрьев лейб-улан! Сегодня для тебя пустынник Осушит пенистый стакан.
Широко, необозримо, Грозной тучею сплошной, Дым за дымом, бездна дыма Тяготеет над землей.
Я помню юности года, Свидания и ссоры. Любил смертельно я тогда Красотку из конторы.
Скажи, парнасский мой отец, Неужто верных муз любовник Не может нежный быть певец И вместе гвардии полковник?
За каждый колос, опавший С твоих, Отчизна, полей; За каждый волос, упавший С головок наших детей;
К тебе сбирался я давно В немецкий град, тобой воспетый, С тобой попить, как пьют поэты, Тобой воспетое вино.
Встречаюсь я с осьмнадцатой весной. В последний раз, быть может, я с тобой, Задумчиво внимая шум дубравный, Над озером иду рука с рукой.
Gib meine Jugend mir zurück! Ты, сердцу непонятный мрак, Приют отчаянья слепого,
Мне кажется, что я не покидал России, И что не может быть в России перемен. И голуби в ней есть. И мудрые есть змии. И множество волков. И ряд тюремных стен.
Седина отсчитывает даты, И сквозит тревогою уют. В одиночку старые солдаты Песни позабытые поют.
Горящей осени упорство! Сжигая рощи за собой, она ведет единоборство, хотя проигрывает бой.
Не пугай нас, милый друг, Гроба близким новосельем: Право, нам таким бездельем Заниматься недосуг.
Нет, нет, напрасны ваши пени, Я вас люблю, всё тот же я. Дни наши, милые <друзья>, Бегут как утренние тени,
Ты еще на жизнь имеешь право, Быстро я иду к закату дней. Я умру — моя померкнет слава, Не дивись — и не тужи о ней!
Я возмужал [среди] печальных бурь, И дней моих поток, так долго мутный, [Теперь утих] [дремотою минутной] И отразил небесную лазурь.
Уходите, мысли, во-свояси. Обнимись, души и моря глубь. Тот,
Другие уводят любимых, — Я с завистью вслед не гляжу. Одна на скамье подсудимых Я скоро полвека сижу.
Не приходи в часы волнений, Сердечных бурь и мятежей, Когда душа огнем мучений Сгорает в пламени страстей.
Житье тому, любезный друг, Кто страстью глупою не болен, Кому влюбиться недосуг, Кто занят всем и всем доволен;
Один, один остался я. Пиры, любовницы, друзья Исчезли с легкими мечтами — Померкла молодость моя
Опять я ваш, о юные друзья! Туманные сокрылись дни разлуки: И брату вновь простерлись ваши руки, Ваш резвый круг увидел снова я.
Мой милый, как несправедливы Твои ревнивые мечты: Я позабыл любви призывы И плен опасной красоты:
Веселый вечер в жизни нашей Запомним, юные друзья; Шампанского в стеклянной чаше Шипела хладная струя.
Что восхитительней, живей Войны, сражений и пожаров, Кровавых и пустых полей, Бивака, рыцарских ударов?
Мне жаль великия жены, Жены, которая любила [Все роды славы: ] дым войны И дым Парнасского кадила.
В том городе, где спят давно, где все вокруг темным-темно — одно, как павшая звезда,
Ночь. Успели мы всем насладиться. Что ж нам делать? Не хочется спать. Мы теперь бы готовы молиться, Но не знаем, чего пожелать.
Напрасно я бегу к сионским высотам, Грех алчный гонится за мною по пятам… Так <?>, ноздри пыльные уткнув в песок сыпучий, Голодный лев следит оленя бег пахучий.
Откройте для себя нашу коллекцию стихотворений о жизни, которые исследуют её многогранность, красоту и сложность. Эти произведения приглашают к размышлениям о жизненных циклах, личных испытаниях и радостях бытия. Идеально для всех, кто ищет глубокие философские и вдохновляющие стихи о смысле жизни.
Этот сайт создаётся с любовью и вдохновением, без рекламных баннеров и внешнего финансирования. Ваше пожертвование поможет покрыть расходы на хостинг, техническую поддержку и дальнейшее развитие проекта.
Спасибо за вашу поддержку!