Лермонтов М. Ю. <Эпиграмма на Н. Кукольника>
В Большом театре я сидел, Давали Скопина — я слушал и смотрел. Когда же занавес при плесках опустился, Тогда сказал знакомый мне один:
В Большом театре я сидел, Давали Скопина — я слушал и смотрел. Когда же занавес при плесках опустился, Тогда сказал знакомый мне один:
Под фирмой иностранной иноземец Не утаил себя никак — Бранится пошло: ясно немец, Похвалит: видно, что поляк.
1. Россию продает Фадей Не в первый раз, как вам известно,
О ты, которого зовут Мошенник, пьяница и плут, Подлец, баран и мародер, На сей листок склони свой взор,
О ты, которого клеврет твой верный Павел В искусстве ёрников в младенчестве наставил; О ты, к которому день всякий Валерьян На ваньке приезжал ярыгой, глуп и пьян;
До рассвета поднявшись, перо очинил Знаменитый Югельский барон, И кусал он, и рвал, и писал и строчил Письмецо к своей Сашиньке он.
(С немецкого) Из ворот выезжают три витязя в ряд, увы!
Благодарим тебя, <Тевес> И будем помнить вечно Ямки, Где каждый неудачно влез На брюхо оскорбленной самки
С минуту лишь с бульвара прибежав, Я взял перо — и, право, очень рад, Что плод над ним моих привычных прав Узнает вновь бульварной маскерад;
Степь, синея, расстилалась Близ Азовских берегов; Запад гас, и ночь спускалась; Вихрь скользил между холмов.
Девятый час; уж темно; близ заставы Чернеют рядом старых пять домов, Забор кругом. Высокой, худощавый Привратник на завалине готов
Les poètes ressemblent aux ours, qui se nourrissent en suçant leur patte. Inédit
Однажды женщины Эрота отодрали; Досадой раздражен, упрямое дитя, Напрягши грозный лук и за обиду мстя, Не смея к женщинам, к нам ярость острой стали,
И на театре, как на сцене света, Мы не выходим из балета, Захочется ль кому К честям и званиям пробить себе дорогу,
Когда легковерен и молод я был, Браниться и драться я страстно любил. Обедать однажды сосед меня звал; Со мною заспорил один генерал.
Да охранюся я от мушек, От дев, не знающих любви, От дружбы слишком нежной и — От романтических старушек.
На серебряные шпоры Я в раздумии гляжу; За тебя, скакун мой скорой, За бока твои дрожу.
Дай бог, чтоб вечно вы не знали, Что значат толки дураков, И чтоб вам не было печали От шпор, мундира и усов;
Вы старшина собранья верно, Так я прошу вас объявить, Могу ль я здесь нелицемерно В глаза всем правду говорить?
Я оклеветан перед вами; Как оправдаться я могу? Ужели клятвами, словами? Но как же! — я сегодня лгу!..
Поверю ль я, чтоб вы хотели Покинуть общество Москвы, Когда от самой колыбели Ее кумиром были вы? —
На вздор и шалости ты хват И мастер на безделки, И, шутовской надев наряд, Ты был в своей тарелке;
Вы не знавали князь Петра; Танцует, пишет он порою, От ног его и от пера Московским дурам нет покою;
Не чудно ль, что зовут вас Вера? Ужели можно верить вам? Нет, я не дам своим друзьям Такого страшного примера!..
Нет! мир совсем пошел не так; Обиняков не понимают; Скажи не просто: ты дурак, — За комплимент уж принимают!
Как вас зовут? ужель поэтом? Я вас прошу в последний раз, Не называйтесь так пред светом. Фигляром назовет он вас!
Вам красота, чтобы блеснуть, Дана; В глазах душа, чтоб обмануть, Видна!..
Всем жалко вас: вы так устали! Вы не хотели танцевать — И целый вечер танцевали! Как наконец не перестать?..
Не даром она, не даром С отставным гусаром.
Когда поспорить вам придется, Не спорьте никогда о том, Что невозможно быть с умом Тому, кто в этом признается;
Он был в краю святом, На холмах Палестины. Стальной его шелом Иссекли сарацины.
1 Опять, народные витии, За дело падшее Литвы
Остаться без носу — наш Маккавей боялся, Приехал на воды — и с носом он остался.
Ликуйте, друзья, ставьте чаши вверх дном, Пейте! На пиру этой жизни, как здесь на моем, Не робейте!
У беса праздник. Скачет представляться Чертей и душ усопших мелкой сброд, Кухмейстеры за кушаньем трудятся, Прозябнувши, придворной в зале ждет.
1 Он некрасив, он невысок, Но взор горит, любовь сулит,
Катерина, Катерина, Удалая голова! Из святого Августина Ты заимствуешь слова.
Глава I 1
Се Маккавей-водопийца кудрявые речи раскинул, как сети; Злой сердцелов! ожидает добычи, рекая <?>в пустыне, Сухосплетенные мышцы расправил и, корпий Вынув клоком из чутких ушей, уловить замышляет
Играй, да не отыгрывайся. Пословица. Посвящение
Что толку жить!.. без приключений И с приключеньями — тоска Везде, как беспокойный гений, Как верная жена, близка;
О, как мила моя княгиня! За ней волочится француз; У нее лицо — как дыня, Зато ж<оп>а — как арбуз.
Дурак и старая кокетка — всё равно: Румяны, горсть белил — всё знание его!..
1 Есть люди странные, которые с друзьями Обходятся как с сертуками:
Кто яму для других копать трудился, Тот сам в нее упал — гласит писанье так. Ты это оправдал, бостонный мой чудак, Топил людей — и утопился.
Погрузитесь в мир сатирических стихотворений, которые остроумно критикуют и высмеивают различные аспекты жизни. Насладитесь поэзией, наполненной иронией, сарказмом и социальным комментарием.