Султан ярится. Кровь Эллады И резвоскачет, и кипит. Открылись грекам древни клады, Трепещет в Стиксе лютый пит. И се – летит продерзко судно И мещет громы обоюдно. Се Бейрон, Феба образец. Притек, но недуг быстропарный, Строптивый и неблагодарный Взнес смерти на него резец.
Певец бессмертный и маститый, Тебя Эллада днесь зовет На место тени знаменитой, Пред коей Цербер днесь ревет. Как здесь, ты будешь там сенатор, Как здесь, почтенный литератор, Но новый лавр тебя ждет там, Где от крови земля промокла: Перикла лавр, лавр Фемистокла; Лети туда, Хвостов наш! сам.
Вам с Бейроном шипела злоба, Гремела и правдива лесть. Он лорд – граф ты! Поэты оба! Се, мнится, явно сходство есть. — Никак! Ты с верною супругой Под бременем Судьбы упругой Живешь в любви – и наконец Глубок он, но единобразен, А ты глубок, игрив и разен. И в шалостях ты впрям певец.
А я, неведомый Пиита, В восторге новом воспою Во след Пиита знаменита Правдиву похвалу свою, Моляся кораблю бегущу, Да Бейрона он узрит кущу, И да блюдут твой мирный сон Нептун, Плутон, Зевс, Цитерея, Гебея, Псиша, Крон, Астрея, Феб, Игры, Смехи, Вакх, Харон.
