301 Тютчев Ф. И. В душном воздуха молчанье…
В душном воздуха молчанье, Как предчувствие грозы, Жарче роз благоуханье, Звонче голос стрекозы…
В душном воздуха молчанье, Как предчувствие грозы, Жарче роз благоуханье, Звонче голос стрекозы…
Под дыханьем непогоды, Вздувшись, потемнели воды И подернулись свинцом — И сквозь глянец их суровый
Обвеян вещею дремотой, Полураздетый лес грустит… Из летних листьев разве сотый, Блестя осенней позолотой,
Уже давно вдали толпились тучи Тяжелые — росли, темнели грозно… Вот сорвалась и двинулась громада. Шумя, плывёт и солнце закрывает
Наедине с тобою, брат, Хотел бы я побыть: На свете мало, говорят, Мне остается жить!
Листья шумели уныло Ночью осенней порой; Гроб опускали в могилу, Гроб, озарённый луной.
Еще шумел веселый день, Толпами улица блистала, И облаков вечерних тень По светлым кровлям пролетала.
Не тем, Господь, могуч, непостижим Ты пред моим мятущимся сознаньем, Что в звёздный день твой светлый серафим Громадный шар зажёг над мирозданьем
«Невесел ты!» — «Я весел был, — Так говорю друзьям веселья, — Но радость жизни разлюбил И грусть зазвал на новоселье.
Гром отгремел, прошла гроза, — И в выси светло-голубой Прозрачней смотрят небеса, — И на смоченной мостовой
Я не люблю тебя — страстей И мук умчался прежний сон, Но образ твой в душе моей Всё жив, хотя бессилен он,
Сквозь лазурный сумрак ночи Альпы снежные глядят; Помертвелые их очи Льдистым ужасом разят.
Когда сверкнет звезда полночи На полусонную Неву, Ряды былых событий очи Как будто видят наяву...
Когда так радостно, так нежно Глядела ты в глаза мои И лобызал я безмятежно Ресницы длинные твои;
Не дождаться мне, видно, свободы, А тюремные дни будто годы, И окно высоко́ над землёй, И у двери стоит часовой!
О, ночь безлунная, ночь тёплая, немая! Ты нежишься, ты млеешь, изнывая, Как от любовных ласк усталая жена… Иль, может быть, неведеньем полна,
Ярко светит зорька В небе голубом, Тихо всходит солнце Над большим селом.
Старый Мазай разболтался в сарае: «В нашем болотистом, низменном крае Впятеро больше бы дичи велось, Кабы сетями ее не ловили,
Под небом голубым страны своей родной Она томилась, увядала… Увяла наконец, и верно надо мной Младая тень уже летала;
Жизнь в трезвом положении Куда нехороша! В томительном борении Сама с собой душа,
О, не зови! Страстей твоих так звонок Родной язык. Ему внимать и плакать, как ребенок, Я так привык!
Любви все возрасты покорны; Но юным, девственным сердцам Ее порывы благотворны, Как бури вешние полям:
Ещё вчера, на солнце млея, Последним лес дрожал листом, И озимь, пышно зеленея, Лежала бархатным ковром.
Над пустыней, в полдень знойный, Горделиво и спокойно Тучка легкая плывет. А в пустыне, жаждой мучим
Гроза прошла — еще курясь, лежал Высокий дуб, перунами сраженный, И сизый дым с ветвей его бежал По зелени, грозою освеженной.
Не остывшая от зною, Ночь июльская блистала… И над тусклою землею Небо, полное грозою,
Блажен озлобленный поэт, Будь он хоть нравственный калека, Ему венцы, ему привет Детей озлобленного века.
Широко, необозримо, Грозной тучею сплошной, Дым за дымом, бездна дыма Тяготеет над землей.
В столицах шум, гремят витии, Кипит словесная война, А там, во глубине России — Там вековая тишина.
Снова птицы летят издалека К берегам, расторгающим лед, Солнце теплое ходит высоко И душистого ландыша ждет.
Один я в тишине ночной. Свеча сгоревшая трещит, Перо в тетрадке записной Головку женскую чертит:
Душно! без счастья и воли Ночь бесконечно длинна. Буря бы грянула, что ли? Чаша с краями полна!
На севере мрачном, на дикой скале Кедр одинокий под снегом белеет, И сладко заснул он в инистой мгле, И сон его вьюга лелеет.
Не умолкай, не умолкай! Отрадны сердцу эти звуки, Хоть на единый миг пускай В груди больной задремлют муки.
Я жду… Соловьиное эхо Несется с блестящей реки, Трава при луне в бриллиантах, На тмине горят светляки.
Я ли в поле да не травушка была, Я ли в поле не зеленая росла; Взяли меня, травушку, скосили, На солнышке в поле иссушили.
В прохладе сладостной фонтанов И стен, обрызганных кругом, Поэт бывало тешил ханов Стихов гремучим жемчугом.
Смотри, как запад разгорелся Вечерним заревом лучей, Восток померкнувший оделся Холодной, сизой чешуей!
Не приходи в часы волнений, Сердечных бурь и мятежей, Когда душа огнем мучений Сгорает в пламени страстей.
Долго не сдавалась Любушка-соседка, Наконец шепнула: «Есть в саду беседка, Как темнее станет — понимаешь ты? ..»
Люблю я вечером к деревне подъезжать, Над старой церковью глазами провожать Ворон играющую стаю; Среди больших полей, заповедных лугов,
Солнышко уж встало И глядит в окно; Уж щебечут птички За окном давно.
Через ливонские я проезжал поля, Вокруг меня все было так уныло... Бесцветный грунт небес, песчаная Земля — Все на душу раздумье наводило...
Когда мои мечты за гранью прошлых дней Найдут тебя опять за дымкою туманной, Я плачу сладостно, как первый иудей На рубеже земли обетованной.
На кресле отвалясь, гляжу на потолок, Где, на задор воображенью, Над лампой тихою подвешенный кружок Вертится призрачною тенью.
Ночь. Успели мы всем насладиться. Что ж нам делать? Не хочется спать. Мы теперь бы готовы молиться, Но не знаем, чего пожелать.
Откройте для себя шедевры поэзии Золотого века, эпохи, когда поэтическое искусство достигло своего расцвета. Наслаждайтесь классическими произведениями великих поэтов того времени.
Этот сайт создаётся с любовью и вдохновением, без рекламных баннеров и внешнего финансирования. Ваше пожертвование поможет покрыть расходы на хостинг, техническую поддержку и дальнейшее развитие проекта.
Спасибо за вашу поддержку!