101 Маяковский В. В. Сергею Есенину
Вы ушли, как говорится, в мир в иной. Пустота…
Вы ушли, как говорится, в мир в иной. Пустота…
Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес, Оттого что лес — моя колыбель, и могила — лес, Оттого что я на земле стою — лишь одной ногой, Оттого что я тебе спою — как никто другой.
У меня растут года, будет и семнадцать. Где работать мне тогда, чем заниматься?
Густой зелёный ельник у дороги, Глубокие пушистые снега. В них шёл олень, могучий, тонконогий, К спине откинув тяжкие рога.
Идешь, на меня похожий, Глаза устремляя вниз. Я их опускала — тоже! Прохожий, остановись!
Пролог За всех вас, которые нравились или нравятся,
СОНЕТ Как ясен Август, нежный и спокойный, Сознавший мимолётность красоты.
В зимний вечер по задворкам Разухабистой гурьбой По сугробам, по пригоркам Мы идем, бредем домой.
Февраль. Достать чернил и плакать! Писать о феврале навзрыд, Пока грохочущая слякоть Весною черною горит.
Моим стихам, написанным так рано, Что и не знала я, что я — поэт, Сорвавшимся, как брызги из фонтана, Как искры из ракет,
Из-за леса, леса темного, Подымалась красна зорюшка, Рассыпала ясной радугой Огоньки-лучи багровые.
Настанет день — исчезну я, А в этой комнате пустой Все то же будет: стол, скамья Да образ, древний и простой.
Почему ты плачешь? — Так. — Плакать так смешно и глупо. Зареветь, не кончив супа! Отними от глаз кулак!
«Высоко в горы вполз Уж и лег там в сыром ущелье, свернувшись в узел и глядя в море. «Высоко в небе сияло солнце, а горы зноем дышали в небо, и бились волны внизу о камень...
Снег обтаял под сосною, И тепло на мягком мху, Рано в утренник весною Над опушкою лесною
На таинственном озере Чад Посреди вековых баобабов Вырезные фелуки стремят На заре величавых арабов.
Я вернулся в мой город, знакомый до слез, До прожилок, до детских припухлых желез. Ты вернулся сюда, — так глотай же скорей
Звенела музыка в саду Таким невыразимым горем. Свежо и остро пахли морем На блюде устрицы во льду.
Разворачивайтесь в марше! Словесной не место кляузе. Тише, ораторы! Ваше
Край ты мой заброшенный, Край ты мой, пустырь. Сенокос некошеный, Лес да монастырь.
Граждане, у меня огромная радость. Разулыбьте
И ветер, и дождик, и мгла Над холодной пустыней воды. Здесь жизнь до весны умерла, До весны опустели сады.
И упало каменное слово На мою еще живую грудь. Ничего, ведь я была готова, Справлюсь с этим как-нибудь.
Первое вступление в поэму Уважаемые товарищи потомки!
Я помню спальню и лампадку. Игрушки, теплую кроватку И милый, кроткий голос твой: «Ангел-хранитель над тобой!»
I На полярных морях и на южных, По изгибам зелёных зыбей,
Двадцать первое. Ночь. Понедельник. Очертанья столицы во мгле. Сочинил же какой-то бездельник, Что бывает любовь на земле.
Тоска по родине! Давно Разоблаченная морока! Мне совершенно все равно — Где совершенно одинокой
Не видно птиц. Покорно чахнет Лес, опустевший и больной. Грибы сошли, но крепко пахнет В оврагах сыростью грибной.
Имя твоё — птица в руке, Имя твоё — льдинка на языке, Одно единственное движенье губ, Имя твоё — пять букв.
Чуть ночь превратится в рассвет, вижу каждый день я: кто в глав, кто в ком,
Я сошла с ума, о мальчик странный, В среду, в три часа! Уколола палец безымянный Мне звенящая оса.
Я знаю женщину: молчанье, Усталость горькая от слов, Живет в таинственном мерцанье Ее расширенных зрачков.
1 Река раскинулась. Течет, грустит лениво И моет берега.
В заветных ладанках не носим на груди, О ней стихи навзрыд не сочиняем, Наш горький сон она не бередит, Не кажется обетованным раем.
Из рая детского житья Вы мне привет прощальный шлете, Неизменившие друзья В потертом, красном пререплете.
Слава тебе, безысходная боль! Умер вчера сероглазый король. Вечер осенний был душен и ал,
В поцелуе рук ли, губ ли, в дрожи тела близких мне
Багровый и белый отброшен и скомкан, в зелёный бросали горстями дукаты, а чёрным ладоням сбежавшихся окон раздали горящие жёлтые карты.
Н. Г. Чулковой Перед весной бывают дни такие: Под плотным снегом отдыхает луг,
Александр Сергеевич, разрешите представиться. Маяковский.
О счастье мы всегда лишь вспоминаем. А счастье всюду. Может быть, оно — Вот этот сад осенний за сараем И чистый воздух, льющийся в окно.
Мне голос был. Он звал утешно, Он говорил: «Иди сюда, Оставь свой край глухой и грешный, Оставь Россию навсегда.
Мелколесье. Степь и дали. Свет луны во все концы. Вот опять вдруг зарыдали Разливные бубенцы.
Тень несозданных созданий Колыхается во сне, Словно лопасти латаний На эмалевой стене.
Старушка милая, Живи, как ты живешь. Я нежно чувствую Твою любовь и память.
Пряный вечер. Гаснут зори. По траве ползет туман. У плетня на косогоре Забелел твой сарафан.
Юноша бледный со взором горящим, Ныне даю я тебе три завета: Первый прими: не живи настоящим, Только грядущее — область поэта.
Вам, проживающим за оргией оргию, имеющим ванную и теплый клозет! Как вам не стыдно о представленных к Георгию вычитывать из столбцов газет?!
Так долго лгала мне за картою карта, Что я уж не мог опьяниться вином. Холодные звёзды тревожного марта Бледнели одна за другой за окном.
Откройте для себя шедевры поэзии Серебряного века, периода расцвета литературного искусства. Насладитесь стихотворениями великих поэтов, которые оставили неизгладимый след в культуре и литературе.